Здесь же случилось еще одно везение: на перевале
оказался придорожный базар. Там в огромных котлах варили похлебку. Она чем-то напоминала гороховый суп. Из чего состояла – не поняла, по-русски торговки не говорили, но было вкусно.
Больше до Куляба нигде останавливаться не планировали.
А вот в сам Куляб проехать оказалось не так-то просто: дорога была перекрыта милицией, все машины заворачивали. Похоже, ждали какой-то высокопоставленный кортеж.
Ну и поплутали мы по местным закоулкам. Но все же до города добрались.
Солнце клонилось к вечеру. Мы уже устали от жары, снова проголодались, поэтому поспешили в центр, мечтая плотно подкрепиться чем-нибудь вкусным.
Первым делом на базар. Уж там-то всегда люди и еда.
Не тут-то дело было. Люди, может, и толкались, а вот еды не было совсем. Весь второй этаж базара, где и располагались закусочные, был закрыт – припозднившиеся посетители доедали последние манты. На нашу долю ничего не осталось. Да и сама обстановка… Темновато, грязновато и запахи неаппетитные.
Купили на выходе лепешку и десяток яиц – в крайнем случае на газовой горелке яичницу приготовлю.
Посоветовали нам еще одну харчевню – напротив базара. Сказали, что там чисто и кормят разнообразно. Зашли. Предложили нам борщ и котлеты. Ну уж спасибо. Лучше яичницу.
Словом, махнули мы рукой на Куляб сели в машину и уехали. Голодные, сердитые, разочарованные. Обиделись и даже фотографировать ничего не стали.
Направились прямиком к границе Бадахшана. Правильно сделали: по дороге все же попалась уютная кафешка, где, наконец, оголодавших путешественников накормили лагманом, шурпой и люля-кебабом.
Ну теперь нас до границы хватит.
Постепенно дорога стала портиться. Пошел старый изломанный советский асфальт. Значит, до ГБАО уже недалеко.
А потом показался КПП и шлагбаум. Пришла пора опробовать наши «пермиты» в деле.
Пограничники при оружии, серьезные. Забрали паспорта, допуски и пропуски – и на регистрацию. Мы ждем в машине. Сидим смирно, не высовываемся.
Однако же у погранцов глаз острый – углядели среди нас молоденькую хорошенькую и презентовал ей дыньку, какую-то местную разновидность.
Машина немедленно наполнилась сладким ароматом. Я и не подозревала, что такие дыни вообще бывают на свете. Сама маленькая, круглая, янтарно-желтая. А благоухала просто головокружительно.
На привале я даже сфоткать ее не успела. Пока опомнилась – ее уже съели.
Вынесли нам наши документы: все было в порядке. Пожелали счастливого пути (по-русски все говорят хорошо) – и открыли шлагбаум.
Ну вот, мы у цели нашего путешествия.
Первые километры по Горному Бадахшану
и первые снимки
Едем не спеша: уже вечер, надо выбирать место для стоянки. А вечер хорош: тепло, солнце ласково золотит вершины гор, вокруг благостная предвечерняя тишина. Мир готовится отойти ко сну.
Наметанным глазом бывалых путешественников выхватили небольшую ровную полянку недалеко от дороги.
Под чинарой решили разбить лагерь.
Установили палатки, столик и походные стулья. Удобно устроились, достали подаренную дыньку, разрезали на аппетитные сочные ломти – и принялись ее неспешно поглощать. Пока хлопотали, стемнело.
Вдруг по нашему лагерю резанул яркий свет фар. Кака-то машина съезжает с трассы – и прямиком к нам. Мы все во внимании. Такие штуки – неспроста.
Подъезжает джип, а в нем ребята в форме и при оружии. Выходит один, вежливо здоровается и начинаются вопросы: кто мы, откуда, что здесь делаем и т.д.
Мы – само дружелюбие: туристы из России. Путешествуем семьей (оно видно даже невооруженным глазом). Мечтаем проехать по Памирскому тракту. Сами из Екатеринбурга.
О, это волшебное слово «Екатеринбург»! Универсальный ключ к доброжелательному отношению.Вопрошающий сразу признается, что город ему не чужой – и дальше разговор пошел совсем в другом русле.
Оказывается, река, возле которой мы так непринужденно остановились, называется Пяндж. Граница с Афганистаном рядом. На противоположном берегу реки светится огнями афганский кишлак – и не так, чтобы мирный.
Мы забеспокоились: может, свернуть лагерь и куда-нибудь перебраться?
Нам ответили, что это лишнее, но к реке ходить не надо: там патрули, стреляют во все, что движется, особенно ночью.
Заодно поинтересовались. Не надо ли чего – а то тут рядом село, можно продуктов привезти.
Мы горячо поблагодарили, сказали, что все у нас есть.
Напоследок я задала вопрос: а красавицу-то нашу не похитят? Мне с улыбкой ответили, что нет, если будем благоразумны и к реке не пойдем.
На этом любезнейшим образом распрощались, и мы остались в некоем ступоре: перед нами Пяндж и Афган за рекой. Мы как-то считали, что это будет после Хорога. Просчитались.
Впрочем, все эти соображения нисколько нам не испортили вечер.
Ну Пяндж, ну Афган… ну и что? «Под сенью дружеских штыков» нам прекрасно отдыхалось после утомительного дневного перегона.
Потом из-за афганских гор стала выплывать луна.
Сначала в небе разгорелось зарево – и какое! Словно пожар. А потом не спеша появилась и она, подсвечивая вершины гор.
У нас на севере луна холодная, отстраненная, всего лишь элемент небесного декора.
А здесь, на юге, явственно ощущается ее магическая сила. В густой и теплой тьме южной ночи в чарующем лунном сиянии стали просыпаться в душе какие-то смутные, языческие образы.
Встать, протянуть к ней руки, поймать божественный отблеск…
Спали мы спокойно. Все было тихо, никто и ничто не потревожило наш мирный отдых.