Саратовский мещанин Николай Иванович Ашинов (1856 -1902), искатель приключений с достаточно мутным прошлым, в 1883 году отправился в Абиссинию, задавшись планом содействовать политическому и церковному сближению Абиссинии с Российской империей. Он вступил в сношения с тогдашним эфиопским негусом Иоанном, выдавая себя за представителя русского правительства. Негус по какому-то недоразумению в это поверил, полагая, что Ашинов в самом деле официально представляет русского императора.
Затем Николай Иванович вернулся в Россию, назначил сам себя «вольным казаком» и принялся собирать людей для основательной экспедиции в Африку. Где-то сыскал деньги, увлёк прорву людей и в 1888 году во главе отряда из 150 "русских добровольцев" отплыл к африканским берегам.
10 декабря 1888 года на корабле «Корнилов» участники экспедиции вышли из Одессы в Александрию. Из Александрии до Порт-Саида экспедицию доставил российский корабль «Лазарев». В Порт-Саиде за 36 тысяч французских франков Ашинову удалось нанять австрийский корабль «Амфитрида», который и доставил экспедицию к берегам Сомали. Территория в ту пору находилась под протекторатом Франции. Экспедицию встретили четверо казаков, которых Ашинов оставил для охраны багажа и припасов в свой предыдущий приезд, а также абиссинские священники, тоже ждавшие прибытия экспедиции.
Там Ашинов решил использовать заброшенный прибрежный египетский форт Сагалло, где 14 января и обосновался караван. Форт Ашинов окрестил русским и провозгласил Новую Москву, или станицу Московскую. Он поднял флаг (правда, не российский, а изобретённый им флаг "миссии") и объявил, что отныне «пятьдесят верст по берегу и сто вглубь - русская земля».
Русские начали строить дома. Ашиновцы построили походную парусиновую церковь имени св. Николая. Часть экспедиционеров вместе с православными духовными лицами (одним из участников экспедиции был, в частности, архимандрит Паисий) предполагалось чуть позднее командировать к негусу в Абиссинию, чтобы и там попробовать закрепить русское присутствие.
Экспедиция наделала шуму. Французы, контролировавшие данную территорию, получив донесения, не на шутку встревожились и долго соображали, что всё это означает. В итоге началась интенсивная телеграфная дипломатическая переписка между Парижем и Санкт-Петербургом. Дело дошло до императора Александра III. Портить отношения с Францией из-за какого-то самозванца он не пожелал и сдал соотечественников французам с потрохами, предоставив французским властям возможность делать всё, что они сочтут нужным. Убедившись, что это попросту самочинная вылазка каких-то авантюристов, а русское правительство к экспедиции Ашинова не имеет отношения, французы принялись действовать.
Вскоре казаки заметили приближающуюся французскую эскадру в составе крейсера и трех канонерских лодок. Было получено от посыльного письмо с ультиматумом (в частности, французы требовали спустить флаг). Однако атаман "вольных казаков" флаг спускать отказался и отправил в ответ любезное приглашение на переговоры. Но корабли незамедлительно начали артиллерийский обстрел Сагалло, в результате которого много русских было ранено, шестеро погибли (из них только один казак, остальные - женщины и дети), строения и посадки были разрушены.
Высадившиеся французы арестовали Ашинова и поселенцев. Несостоявшаяся колония "Русское Сомали" была французами разрушена, остатки форта взорваны. В историю международных отношений эта история вошла под названием «инцидент в Сагалло».
Французы чувствовали себя неловко (из-за необоснованного кровопролития) и желали как-нибудь замять инцидент. Таким же было желание и российских властей. В итоге договорились. Было решено, что французы не станут предъявлять никаких претензий на наказание русских за вторжение в пределы французской территории, перевезут арестованных в Суэц и сдадут российским властям. Русские задействовали сразу несколько военных и торговых судов для переправки членов незадавшейся экспедиции обратно в Россию.
Следствие было проведено быстро, обошлись с неудачливыми колонистами мягко, большинство экспедиционеров было отпущено или препровождено к местам прежнего проживания. Попам Св. Синод настучал по макушкам, но тоже в общем-то без излишней строгости. Несколько дольше оставалась не ясной лишь участь самого Николая Ашинова. Его подержали под домашним арестом, но, наконец, выпустили - под гласный надзор полиции, никак не наказывая и отправ к месту прежнего проживания - т.е. в Саратовскую губернию.
Но Ашинов не угомонился! Каким-то образом он сумел покинуть пределы России и несколько лет колесил по Европе. Сначала предлагал итальянцам помощь в завоевании Абиссинии, рассказывая, что у него там "всё схвачено" и все племенные вожди - его друзья. Итальянское правительство вполне серьёзно вело с ним на этот счёт переговоры, однако что-то,не срослось. Потом Николай Иванович явился в Париж с проектом устройства мемориала русским, погибшим от французского обстрела Сагалло. Французская оппозиция буквально носила его на руках (в пику официальным властям). Далее он отправился в Англию с предложением отбить Сомали у французов и подчинить английской короне.
Из Санкт-Петербурга с большим изумлением и тревогой наблюдали за европейскими успехами Ашинова. Пиарить себя он умел прекрасно, европейские газеты были полны описаниями его подвигов и планов. По распоряжению императора российской пограничной страже был отдан секретный приказ: «Как только появится Ашинов, арестовать его и сослать в Якутск». Но когда несколько лет спустя он всё же объявился, о приказе как-то подзабыли.