28-08-2015
Разумный политик всегда с уважением относится к оппоненту и предполагает, что если ему (разумному политику) нечто представляется очевидным,
то и оппонент просчитал этот вариант и, если вариант для него (оппонента) невыгодный, ищет (а может быть уже и нашел) иное нестандартное решение.
Американцы несколько раз проигрывали России раунды в глобальном противостоянии только потому, что верили,
что просчитали все варианты и заставляют Москву выбирать между плохим и очень плохим, а Путин находил третий (не просчитанный Вашингтоном) ход.
В собственных комбинациях российское руководство, понимая что на карту поставлена судьба страны,
старается просчитывать все возможные варианты развития обстановки и действовать наверняка, имея контригру на любой ход противника.
Причем партия просчитывается Москвой дальше, поэтому часто Вашингтон попадает в цейтнот и бывает вынужден импровизировать на ходу,
вслепую отвечая на заранее подготовленную комбинацию противника.
Отечественные алармисты в пароксизме амбициозности и неадекватности чаще всего обосновывают свои претензии к власти просто – я не понимаю, что они делают, значит они ошибаются.
Но иногда и паникеры-пораженцы задают вполне разумные вопросы.
Один из них: «Хорошо. Москва и Донецк считают, что поймали Киев в капкан минских договоренностей и ждут, когда хунта пойдет в наступление,
дискредитировав себя перед Европой и подорвав возможности США мобилизовывать ЕС в поддержку своей украинской политики.
Но ведь в Киеве и Вашингтоне этот вариант должны были просчитать.
А что, если они в наступление не пойдут, а останутся стоять на месте, продолжая обстреливать города Донбасса, как делают это уже практически год?»
Рассуждения о том, что ни у Киева, ни у Вашингтона нет ни времени, ни ресурсов
(особенно в условиях разворачивающейся очередной волны глобального системного кризиса,
грозящего смести старый порядок вместе с одряхлевшим гегемоном) для того, чтобы бесконечно тянуть не дающий позитивного эффекта кризис
алармисты не считают достаточно убедительными, причем совершенно справедливо – эмпирически их проверить можно только по ходу дела,
а выстроить теоретическую модель гипотетического поведения можно любую.
Тем более история свидетельствует, что +/- год в политике – величина допустимого отклонения
(какие-то события, как, например, переворот на Украине должны были произойти позже, а состоялись раньше, какие-то наоборот должны были давно случиться, а все еще только ожидаются).
Следовательно, на случай, если Вашингтон решит опять потянуть резину и отменит Киеву команду на наступление,
необходимо иметь альтернативный план действий, позволяющий России политически переигрывать оппонентов и в условиях позиционной войны.
Думаю, что общие контуры этого плана мы уже можем очертить.
По крайней мере определенная последовательность событий, состоявшихся в последние полгода, позволяет предположить,
что это не случайность, не рефлексия, а продуманная стратегия.
Или, если первые ходы и были вынужденными ответами, на вызовы бросаемые ситуацией,
то к середине-концу лета 2015 года количество перешло в качество и стала вырисовываться определенная система.
Так или иначе, но сегодня мы уже точно имеем дело не реакцией российской власти на события, но с созданием механизма управления событиями.
Что я имею в виду?
Во-первых, в результате экономической блокады Донбасса со стороны Украины,
экономические связи ДНР/ЛНР были переориентированы на Россию (пусть и через Южную Осетию).
Во-вторых, в результате финансовой блокады ДНР/ЛНР со стороны Украины
республики ввели так называемую мультивалютную систему (гривна/доллар/рубль),
которая по факту превратила свободные от киевской власти территории в рублевую зону (свыше 80% наличного оборота – рубли).
В-третьих, в результате административной блокады со стороны Украины республики попытались ввести собственные документы.
Однако выяснилось, что эти документы (в виду непризнанности ДНР/ЛНР мировым сообществом) не имеют легального статуса даже в России.
После этого начало прорабатываться решение о выдаче населению ДНР/ЛНР российских паспортов.
В-четвертых, в последние дни августа российские СМИ внезапно посетило откровение
и они начали обсуждать тему возможного проведения в ДНР/ЛНР референдума о присоединении к России уже осенью этого года.
Если первые два пункта могли быть вынужденной реакцией на внешние обстоятельства, то уже выдача российских паспортов – решение политическое.
Признавая население ДНР/ЛНР гражданами России власти одновременно принимают на себя серьезную ответственность.
Дело в том, что Россия обязана защищать своих граждан независимо от региона проживания и вне зависимости от того
когда и как они обрели гражданство – по рождению двадцать лет назад или получили его только вчера, отказавшись от украинского.
Понятно, что все миллионы жителей Донбасса в Россию не уедут. Половина уже покинула родные места и это, скорее всего, предел.
Тем более, что многие планируют вернуться, а некоторые уже возвращаются.
Следовательно, защищать граждан придется в месте их проживания – в ДНР/ЛНР.
С учетом того, что российские паспорта окажутся для большинства единственным документом,
дающим возможность легально перемещаться за пределами крохотных территорий, контролируемых ополчением, можно предполагать,
что при реально массовой паспортизации их получит большинство из оставшихся на территориях ДНР/ЛНР жителей.
Кроме того, по данным ФМС РФ, с Украины (в основном из Донбасса) уже эмигрировало в Россию свыше миллиона человек.
Многие из них тоже воспользуются возможностью получить российское гражданство в Донбассе.
В короткий срок ДНР/ЛНР могут быть наводнены российскими гражданами обильнее, чем Абхазия, Южная Осетия или Приднестровье.
И здесь возникнет коллизия – пока Киев убивает собственных граждан это, конечно нехорошо, но вроде как внутреннее дело
(по крайней мере США данном случае, в отличие от Ливии, считают так), но когда он начнет убивать российских граждан,
норма Конституции требует от Кремля вмешаться и защитить. Разница между доброй волей и Конституцией огромна.
источник