Церковные подземелья и мирские жители. После освобождения города в 1944 году Измаильскую военно-морскую базу стали готовить к приему Дунайской военной флотилии.
Первыми в Измаил вернулись тыловые части обеспечения. В районе старой базы галерных кораблей генерал-адмирала Де-Рибаса (Копаная балка), в устье высохшей реки, ошвартовалась судоремонтная плавучая мастерская. Рядом встал 50-тонный плавучий подъемный кран, который мог переставлять бронекатера с воды на береговые киль-блоки для ремонта подводной части. С другого борта плавмастерской закрепили тросовый судоподъемник для маломерных судов, которым с помощью тросов и лебедок поднимали маломерные суда над водой для ремонта подводной части. Тут же ошвартовалась баржа – склад с ремонтными материалами.
Неподалеку развернул свои цеха передвижной механический завод – грузовые машины с крытым кузовом и двумя прицепами. В кузове основной машины стояли станки: токарный, фрезерный, сверлильный. В укладках под номерами лежали все необходимые инструменты, резцы и фрезы.
В одном прицепе был смонтирован механический цех. Рядом развернули огромную брезентовую палатку, в которой размещался слесарный цех. Второй прицеп – это моторная или дизельная электростанция на колесах. Она давала электричество для станков и сварочных аппаратов. Таких машин, по необходимости можно было развернуть несколько.
Судоремонтная мастерская ремонтировала двигатели, корпуса судов. Механический завод ремонтировал все, в первую очередь оружие: пулеметы, пушки, башенные установки, бинокли, стереотрубы, оптические прицелы, часовые механизмы и прочую механику.
Постепенно на берегу появился домик-бытовка для маляров, потом слесарный цех с тисками и наковальнями для массовых работ слесарей. Следом построили просторный столярный цех. Так через год-полтора появился на берегу уже не передвижной, а стационарный военный судоремонтно-механический завод № 99. Сегодня это всем известный «нижний» завод СРМЗ – Измаильский судоремонтно-механический завод (в настоящее время ОАО «Измаильский речной порт»).
В крепости, на отлогом берегу нынешней пляжной зоны отдыха, расположились катамараны щитовой станции артиллерийского отдела штаба тыла. Что это за станция и для чего нужны были катамараны? Катамараны – двухкорпусные плоты с мачтами. Из фанеры вырезали силуэты кораблей противника и крепили к мачтам. Затем корабль – буксир брал этот плот с силуэтом на длинный буксирный трос и выходил в район учебных стрельб. «По тревоге» бронекатера спешили в район «обнаружения» противника и выходили на него в артиллерийскую атаку с фактической стрельбой боевыми снарядами. Затем – подходили к мишени, считали пробоины, а инспекторы оценивали достоинства или недостатки выхода в атаку и выставляли оценки. Если фанеры не было, то на мачты просто натягивали полотно из мешковины. Для этого и существовала щитовая станция.
После второй мировой войны в Измаил на свою базу стали стягиваться корабли Дунайской военной флотилии. Пока они были рассредоточены вдоль Дуная, их как бы и не было видно. А тут в Измаил вернулись плавучие штабы, госпитали, плавбазы, плавказармы, корабли связи, заправщики, танкеры, плавсклады имущества, боеприпасов, продовольствия, буксиры, баржи. Были среди них и колесные. Где-то в 1972 -1973 года один колесный буксир передали Одесской киностудии для съемки фильма «Белеет парус одинокий».
На Дунае сразу же стало тесно. Но это только суда обеспечения, а десантные корабли, бронекатера, тральщики? Тот «москитный» флот растянулся от Кили до Рении. На каждом корабле есть экипаж и его нужно кормить. Где интендантам брать такую прорву еды и еще страшнее: где хранить?
В главном здании нынешней ОШ № 4 разместился областной военкомат (в румынские времена это было имение румынского боярина), остальные домики около него стали продовольственными складами.
У щитовой станции в Крепости стояли три церкви: Старообрядческая по улице Чапаева, Свято-Никольская и Свято-Успенская церкви в крепости. Их подвалы и катакомбы заняли под овощехранилища и засольные пункты. Наиболее целой была Свято-Никольская церковь, поэтому ее наземную часть оборудовали под сельскохозяйственную школу, а подземную – под овощехранилище и соления.
Сельхозшкола была здесь до тех пор, пока на проспекте Суворова не построили новое здание техникума механизации и электрификации сельского хозяйства (на месте старой маслобойки). С появлением техникума школа стала не нужной и ее место заняла база кинопроката. Руководители кинотеатров города и района брали здесь фильмы, а после показа в клубах и кинотеатрах обменивали на другие.
Работники военных овощных складов в подвалах церквей сразу же обратили внимание, что кроме основных подвальных помещений есть узкие проходы, идущие в неизвестность. Работы было много, времени на разглядывание не оставалось, поэтому со временем на подземные ходы перестали обращать внимание.
Но однажды пришла машина с товаром из центрального склада. Шофер оказался любознательным. Он вместе с экспедитором, пока шла разгрузка, взяв аккумуляторные фонари, пошли на разведку. Подземная штольня ничем не отличалась от других – пусто, корешки с потолка, известковая кладка. Дошли они до пересечения с соединительным ходом и вернулись. Так в церковные подземелья попали простые мирные люди.
Начиная с 1944 года военные действия второй мировой войны практически полностью перешли на территорию врага и хотя война еще продолжалась, в самом СССР началась работа по восстановлению народного хозяйства.
С целью кратчайших сроков восстановления экономики правительством во все сферы экономики и партийные органы направляли специалистов, способных сплотить вокруг себя людей и организовать их на выполнение поставленной задачи. Это были так называемые «двадцатитысячники» (20 тысяч человек направлено на Украину). Выбранному специалисту вручали мандат и в течение суток отправляли его туда, где нужна была в нем необходимость. Таким образом появился в Измаиле человек, которому была поставлена задача накормить жителей города и флотилию моряков, ближайшей задачей которого было строительство мясокомбината. Поселили его в пустующей квартире на углу улиц Калинина и Дунайской (ныне адмирала Холостякова). Ранее в этой квартире жил директор учебного заведения для благородных девиц. При уходе оккупантов он оставил квартиру и уехал в Румынию. Примерно в это же время на той же улице кварталом ниже поселился морской офицер Дунайской военной флотилии. Оба новосела изучали и обживали свои квартиры.
Однажды морской офицер спустился в свой подвал и обнаружил в нем дверь, ведущую в какой-то коридор. Он спустился и увидел, что коридор шел и вправо и влево вдоль улицы Калинина, сначала пошел в сторону центра. Коридор был однообразный со сводчатыми потолками. Шел долго и, наконец с левой стороны, обнаружил дверь, ведущую в какой-то подвал. По ступенькам офицер вышел из подвала в закрытый двор. В доме этого двора и проживал «двадцатитысячник», директор будущего мясокомбината. Офицер рассказал ему, что проживает в квартире, в которой ранее жил священник Покровского собора, который также уехал в Румынию, а дом бросил. Причина его отъезда удивила, так как никто о священнике плохого сказать не мог - человек хороший, однако со странностями: имел священный сан, а дружил с владельцем ресторана. Еще одна странность заключалась в том, что он мог неожиданно исчезнуть из храма или вдруг появиться, хотя все точно знали, что он у себя дома. Прихожане наблюдали неоднократно, как он по окончании службы переодевался и уходил домой, а через несколько минут опять его видят, как он ходит по залу и поправляет падающие свечи.
Директор мясокомбината также рассказал офицеру о бывшем владельце своей квартиры – директоре учебного заведения благородных девиц, который по-совместительству с женой держал когда-то в полуподвале ресторанчик с театром «Варьете».
Таким образом, новоселы выяснили, что и священник и директор училища могли незаметно ходить друг к другу.